Размышления о четвертой эпохе (хочется верить)

Как хочется порой считать, что мир средиземья – это не вымысел одного человека, пусть дажн и построенный на старинных мифах и легендах, а наша с вами далекая, очень далекая история. Хочется верить что черепа австралопитеков и неандертальцев, найденные археологами, на самом деле принадлежали оркам и урукхаям. А скелеты динозавров – это останки мелькоровых тварей, сраженных Ороме. Иной раз мне даже кажется, что мы с вами, homo-sapiens, это продукт смешения всех рас, населявших когда-то арду. Раса людей, так как их в четвертую эпоху было большинство, вобрала, впитала и растворила в себе все остальные расы. В основной своей массе мы похожи. Но нет, нет, да и родится среди нас низкий и коренастый «гном» с обильной растительностью по всему телу или стройный и красивый «эльф» с заостренными ушами.

Я однажды видела такие эльфийские ушки у одной девушки. Удивлению моему не было предела. Я так беззастенчиво разглядывала ее все пять остановок, которые стояла рядом с ней в набитом автобусе, что она наверное бог знает что подумала. Нет, это не могли быть накладки, я внимательно рассмотрела. Настоящие заостренные уши. Да и кто одевает силиконовые эльфийские уши с утра в институт?

А еще мы водим дружбу с семейкой хоббитов. Оба такие круглолицые, упитанные, гостеприимные. Глава семьи, пузатенький, невысокий и с неизменной добродушной улыбкой на лице, искренне считает себя хоббитом. И хозяйка ему под стать, всегда радушная и румяная.

А еще в школе со мной учился мальчик, которого все называли гоблином. Два метра ростом уже в десятом классе. Широкие сутулые плечи, руки – грабли до колен. Тупой, агрессивный урод с дурным запахом изо рта. Все время меня бил.

Я думаю, каждый, если поразмыслит, обязательно вспомнит, что встречал людей, которые хоть и являются все же людьми, но больше похожи на каких-то иных существ.

Да, хочется верить, что волшебные истории, написанные Толкином, могли бы происходить на самом деле. Хочется верить… и я верю. Пусть только наполовину, отчетливо осознавая что это все выдумки. Но верить то хочется. А вам разве нет?

---

Размышления о четвертой эпохе. (мне жаль)

Мне жаль эльфов, доживших до четвертой эпохи и не смотавшихся в Валинор. Бедняги окружены стеной ненависти и непонимания. Люди смотрят на них с завистью. Даже если не признают этого – все равно завидуют. Завидуют их молодости и красоте, их талантам к музыке и стихосложению, их ловкости и меткости. Ну, что ж. Есть чему позавидовать. Только никто не задумывался о том, что человеку, ожившему свой срок, постаревшему и одряхлевшему, умирать легко. Старый и немощный человек смерть свою даже призывает, готовит себе гроб, подыскивает место на кладбище. А вот каково умирать юным, в расцвете сил и здоровья? И не важно, сколько ты уже перед этим прожил. Пока тело твое способно наслаждаться жизнью – уходить ой как не хочется. А придется. Когда-нибудь – но все равно придется. Это только теоретически жизнь эльфов почти что вечная. А на практике… Войны, болезни и насилие делают свое дело. Достаточно прочесть любую главу из «сильмариллиона». Насчет песен эльфийских. Когда поют люди? Когда им весело, или когда грустно, или когда пьяны. Но эльфам же, думается мне, не нужны особые причины чтобы петь и музицировать. Эльфов побуждает к пению то же, что и соловья и канарейку, а именно – могучий природный инстинкт. Это заложено в их природе создателем. Эльф не может не петь, как не могут не петь петухи, как не может не гавкать собака (уж извините за грубое сравнение). Ну а насчет ловкости – когда у тебя прорва времени и некуда его деть, просто грех не научиться сносно владеть луком или мечем, чтобы суметь защитить свою жизнь.

И орков мне тоже жаль. Давно отгремела уже война за Кольцо. Сменились поколения. Живущим сейчас людям и оркам нечего делить, не о чем спорить. Но и по сию пору на бедных орков многие смотрят с подозрением и ненавистью. Тут можно возразить, что орки сами провоцируют всех своими грубыми манерами. Да уж. А что, у гномов манеры лучше? Тем не менее этих вечно пьяных коротышек все обожают. Орки (как и эльфы, и гномы, и многие, многие чудесные создания третьей эпохи) – навсегда останутся изгоями в мире людей. Исключение могут составить разве что хоббиты, да и на тех зеваки бесцеремонно глазеют, как на заморскую диковинку. Последним прибежищем может стать Сауладель и подобные ему города.

---

Снова кофе по дАрковски.

---

Че за ерунда?

---

официальное опровержение.

Аааа!!!! Темный, прости меня, это же я сама перепутала! Ты все указал мне правильно. Это я, дурища, перепутала! Слава Богу, все обошлось, меня исправили, все нормально будет. Но так ведь виновата больше я не в том, что перепутала, а в том, что пыталась на тебя все свалить. В том, что вымещала на тебе свое дурное настроение. Притом публично, что самое страшное, на все Диари. Но эта позорная часть записи уже удалена. Прости, прости меня пожалуйста, свет мой Медвежище!

И это неправда, неправда и еще раз неправда, что от тебя одни неприятности. Каждая встреча с тобой как праздник. Ты радость моя, свет моих очей!



Три раза просила у него прощения за это по аське. Но то ли оттого что вылетал он и не видел моих слов, а то ли действительно особо сильно задела беднягу. Прямо по аське чувствовала, как ему грустно там… *шмыгнула носом*

Теоооомный!!!! У-у-у-у-у-у-у…… Простииииии!!!!!!

---

Когда же?

Господи, ну когда же я наиграюсь то?! Ну когда же я вырасту?!

Это отновится ко всем играм. Не могу я себе в этом отказать, не могу. иначе какой смысл в существовании? В жизни без удовольствия? Другое дело, почему бы не научиться находить удовольствие в чем то-другом? Доступном к тому же. Но в том то и дело, что почти все удовольствия мне недоступны. Не могу я запросто махнуть на природу, каждый выход - редкость, тщательно спланированная акция. Про рестораны дискотеки, дорогую одежду и еду я не говорю, хорошо что для мнея это не является удовольствиями, иначе страдала бы от недоступности еще и этого. Хорошие книги, это то, что может оторвать ненадолго от компа. Только они имеют один недостаток быстро заканцчиваться. И чем книга интереснее, тем больше этот недостаток. А если книга не слишком интересна, то и оторвать она меня от компа не в силах. Замкнутый круг.

Когда же я вырасту? Старательно придаю макияжу строгость, четкость, чтобы старше казаться. и сама себе удивляюсь, по идее, полагается наоборот. Цель макияжа именно в этом. Украшать, а не старить. Так нет же, захотелось придать себе солидности, хотя бы в облике. Приучиться бы теперь не хихикать глупо по всякому поводу и без повода.

---

Фигня.

Ого, как изменился мир за время моего отсутствия! Дааа… Давненько, давненько… Каналы Вивека застроили, загромоздили и захламили, всяким деревянным ломом. С одной стороны оно конечно удобно, мостков побольше, времени даром не теряешь, перебираясь с одного кантона на другой. Но с другой то стороны! Куда делась красота, эстетика божественного города? Это же столица! Ну куда смотрит верховное божество? Или Вивек так занят написани6м очередных своих гениальнейших виршей (при жизни своей простым кимером он был талантливым довольно поэтом и бардом), что ему наплевать, что в его городе вся вода загажена и заплевана. Доски какие-то плавают, куча каменной крошки на помосте, построенном под кварталом чужеземцев. Зато окна наконец заставили вымыть. Стало видно, что стеклышки изначально были ярко-зелененькие. Теперь они даже пропускают свет наружу, и когда ходишь по темным улочкам, то дорогу освещает свет, льющийся из окон. Наверное, это новый закон вышел, чтобы окна всем держать в чистоте. Очень мило, и очень приятно. Заодно начищают, уж не знаю чем, глаза статуям даэдра, которые сделаны, как теперь видно стало, из чистейших изумрудом. Теперь стала видна задумка безумного ваятеля. Все статуи зыркают на вас кроваво-красными глазами, такое впечатление, будто следят взглядом именно за вами. Очень впечатляюще и очень приятственно. Вот Сейда-Нину наверное можно придавать уже статус городка. Причем портового. Верфи все же заработали, теперь там целая флотилия постоянно кучкуется. Предприимчивые мореходы занялись даже пассажироперевозками. Давно пора. Балмора то как расстроилась, как вырос город, как укрепился! Не узнать! Дом Хлаалу все таки показал всему вварденфелу, что деньги решают, ну может и не все, но очень, очень многое. Не удержалась и я, приобрела себе небольшой домишко. С Косадесом теперь в соседях почти. Мне постоянная квартира вроде как и не к чему. Но тем не менее, недвижимость – это хорошее вложение капитала. Ого, как заговорила-то. Вот оно когда сказывается. В третий приход мой в этот мир взяла под свою опеку дом Хлаалу. Телвани и Редоран я уже почтила этой честью в прошлые реинкарнации. А вместе с делами дома как то незаметно вливаются, впечатываются в разум и его традиции, мышление, мировосприятие.



Заметны изменения и в нравах, и в традициях населения. Сменилась мода. Ассортимент в магазинах одежды разнообразен до неприличия. Входит в моду нудистское движение. Его, как я заметила, усердно пропагандируют босмеры. Да, этот народец всегда был экстравагантен. Приоделись и Индорильцы, их костяные доспехи теперь с чернением, что выглядит очень стильно. Имперцы же наоборот, разоделись помпезно, вычурно, в красное с золотом, отчего стали похожи на ярмарочных петухов. Мишень, обведенная красным на стенах форта, вот как это будет выглядеть.



Ц-ц-ц, а фортов то сколько понастроили, а укрепили то как! Не иначе как к войне готовятся. Вот тут, насколько я помню, когда-то находилась лавочка ростовщика, не помню по имени. А теперь вольготно раскинулся высокий красавец форт, новенький, с иголочки. Монументальные ступени выступают на площадь, мощный фундамент частично опирается на монолитные скалы, полукольцом окружающие город. Снаружи выглядит впечатляюще, внутрь же даже заглядывать, думаю не стоит. Имперская военная архитектура не страдает оригинальностью и разнообразием, внутри фортов все одинаковы. И если разобрался с принципом построения одного, то не заблудишься и во всех остальных.

Но что это за тень нависла над торговой площадью? *Лиомис, ныне снова заключенная в теле женщины, голубоглазой и светловолосой, молодой и привлекательной самки нордлинга задрала голову к небесам и даже присвистнула*

Вся мигая и искря

В небесах висит фигня.

Развелося в наши дни

Неопознанной фигни.

Почти мгновенно пришли на ум такие строки. А внутрь даже и летать нестоило, как оказалось, снаружи фигня выглядит намного эффектнее. А так, ну обычный дом некроманта, разве что гобелены ценные на стенах.

---

Мндаааа...... весна, однако.

нас весна в дождях топит как щенят..

---

Топография

Топография местности меняется стремительно. В течении нескольких часов. Позавчера здесь протекали два ручейка. Сегодня с утра полноводная быстрая речка, а к вечеру на ее месте разлилось стоячее глубокое озеро. Оно блестит и переливается на солнце всеми цветами радуги, так как вода затянута бензиновой тонкой пленочкой. Поход за три остановки от дома пешком превращается именно в Поход, с преодолением серьезных препятствий. И как ни выбирай, куда поставить ногу, все равно потонешь по щиколотку в густом холодном месиве из воды, снега и грязи. А, неважно, все равно ботинки уже промокли. Несколько шагов, размашистых и быстрых, по асфальту, расчищенной территории вокруг какого-то магазина. Наконец-то, твердая земля! В ботинках радостно и весело захлюпала ледяная водичка в такт шагам. Место, куда я так упорно прорывалась напоминало собой средневековую крепость. Нет, не видом своим, вовсе нет. Крылечко на проезжую часть в несколько ступеней в панельной пятиэтажной «хрущевке». Но укреплено это крылечко было по всем правилам фортификации. Слева от входа асфальт вместе с прилегающим так называемым газоном был перепахан еще с осени. Борозды глубокие, выходящие частично на проезжую часть, земля жирная и вязкая, хоть сейчас картошку сажай. С правой стороны тротуар был невредим. Вроде бы. Этого не разглядеть было под грязной мутной водичкой, которая плескалась, омывая оба бордюра, порой перехлестываясь через них. Настоящий крепостной ров, заполненный водой. Ну а спереди тяжелая бронетехника, грузовая машина, задником выходящая на проезжую часть, а передними колесами впритык к первой ступеньке стоящая. Но я взяла эту крепость с наскока, ухом проскользнула, перепорхнула перелетела через ямы и колдобины, глубокую воду и гололед. Оно того стоило.

Ну, конечно же у Темного не бывает все так легко и просто, и конечно же не с первого раза. И если заранее об этом помнить, то вроде как не слишком обидно, если пришла туда в пять часов, а ушла в пятнадцать минут седьмого, хоть была в очереди третьей.

Ну, в общем то, так все оно и должно быть. Работники госучреждений и должны быть неучтивы, усталы и рассержены, что под конец их рабочего дня народ как раз и повалил. Должны быть нерасторопны, солдат спит - служба идет. А второстепенные улочки должны быть разбиты вдрызг, и труднопроходимы даже для трактора. Так было, и так будет. Это как – вода-мокрая.

Ой. Простите ради Бога. Ну, просто, это от усталости нытье поперло, я понимаю, не слишком то интересно выслушивать эпопею под названием «как Лиомис на почту ходила». Надо же как то выплеснуть напряжение тяжелого дня. Ну вот, пописала, и легче уже. Ну что, словили отрицательной энергии? То-то же. А то говорят, Лиомис лапочка, ангелочек. Да зануда Лиомис хорошая, просто напросто. Я сама даже это чувствую. Я не умею рассказывать анекдоты, но зато очень люблю. И уж точно не могу удержаться, чтобы не смеяться над собственными шутками. Представляете, каково моим сослуживцам?

Ну, ладненько, залегаю на дно еще на несколько дней. Что-то еще…

Ах да, Темный, я тебя обожаю! Выслала все таки. Жди. Надеюсь, успеет дойти.

---

Отдохнула...

Ну вот, и я тоже наказана за самонадеянность. Буду знать теперь, как на улицу раздетой выбегать. Ну и что же, что не холодно из жаркого помещения пробежать метров тридцать до цеха, снова в хорошо протопленное помещение. Или до ближайшего магазина, из крыльца в крыльцо. Мало ли, что все так бегают, и ничего. А мне вот нельзя. В чем я снова и снова убедилась, и вряд ли и это меня образумит. Вот, болею теперь. Ох, ну до чего же противная штука этот насморк. Я была бы согласна, чтобы болела например рука или нога. Но вот такая пакость, когда глаза не видят, закатываясь от надвигающегося полномасштабного чиха, просто подавляет волю к жизни, выматывает, размазывает по постели.

А может это я подсознательно сама хотела заболеть? Отдохнуть? Отоспаться? Психологи считают, что вот так вот человек заболевает именно когда ему этого хочется. Хочется подсознательно отдыха. Хочется, чтобы пожалели, повозились как с маленьким. Вот еще! Не нужно мне этого! Не желаю! Хочу нормальной полноценной жизни, хватит уже, ОТДОХНУЛА!

---

О чем вы?

Какая еще весна? О чем вы? Что это? Таких устойчивых морозов за всю зиму не было на территории нашего города.

День за днем, проходя по одной и той же тропинке, мимо свесившихся над заледеневшей лужей ветвей, всю зиму бывшей небольшим озерцом посреди дороги, неизменно склоняю голову перед молоденькой вербой, кланяюсь тонкому деревцу. Просто потому, что слишком низко висят ветви над дорогой, а лужу обойти не замочив ног возможно только в том месте, где ниже всего нависают над асфальтом, над бетонным бордюром ломкие хрупкие веточки, местами обломанные, и усыпанные пушистыми, нежными распустившимися почками. Да, да, не время вербе зацветать, не время еще почки выпускать. Однако же… это деревце с самого декабря стоит усыпанное почками. Обманулось неверной декабрьской оттепелью, теплыми сырыми туманами, стоявшими весь январь. А потом зима будто вспомнила о своих суровых обязанностях и наказала самонадеянных, всех, людей, животных, деревья… Люди, разбалованные теплом, не желали одевать теплые шапки, а в наказание страдали от отмороженных ушей, носов. Разленившиеся раскормленные на богатых мусорных кучах стаи голубей забыли, что значит борьба за выживание и естественный отбор, и в наказание, дохли все теми же стаями, замерзая на лету и разбивая вдрызг о шершавое стекло асфальта свои уже бесчувственные трупики. Деревья стоят неживыми скелетами. Кажется, тронь ветку – осыплется прахом.

Какая еще весна? О чем вы?....

---

Зеркало

Я – зеркало. Каждый, кто говорит со мною – беседует со своим отражением. Каждый, кто смотрится в меня – видит самого себя. Потому то со мной так легко и приятно всем. Ведь это все равно что беседовать с самим собой, только лучше. Ведь я отражаю только лучшие качества. И мне приятно это. Отражать собеседника, который мне интересен. Становиться другим лицом. Принимать на время вместе с другой точкой зрения и другую сущность, другую личность. Порой это трудно. Если тот, кто глядится в меня – человек не легкого характера. Это не важно, пусть со мной беседует эгоист, склочник, зануда – вернее когда так считают окружающие – если мне интересно, то я отражаю. Если не очень – замыкаюсь, смиренно ожидая, когда меня оставят в уединении. Но это редкость. Обычно мое чувство такта и элементарная вежливость побуждают искать общее, продолжать бессмысленную для себя беседу. Но это, еще раз повторюсь, большая редкость, ведь не бывает совершенно неинтересных людей. По крайней мере для меня.

---

Отражение в зеркале

А вот на неделе как то мне снова снился Темный. Ох и натерпелся же, бедняга. Я почему то решила заставить его расчесывать мне волосы. Во сне они у меня какие-то уж слишком длинные выросли, даже до поясницы. Но при этом стали хуже, запутанными, тусклыми. Сама продрать я была не в силах, заставила Темного распутывать. Как это Темного возможно заставить? А вот невозможно, он и отпирался как мог, под предлогом, что боится сделать мне больно. Но, делать нечего, неуклюжие попытки все же делал. Получалось неважно. Мне было видно в зеркало его мучения. Слишком уж были они спутанными. Тогда я приняла кардинальное решение – остричь все нафиг и не мучиться. Вот тут он наотрез отказался. Нет, и все. Не могу, не умею, прическу испорчу, и вообще, жалко.

И снова я не видела его лица. Только руки и плечи в зеркале. Но, тем не менее, будто повидалась с ним. На душе и сейчас тепло и приятно.

---

Из личной переписки.

Мы тут квестик на двоих замутили… Соавтор как будто не против, потому помещаю. Особенно важно для меня мнение бывалых игроков. Высказывайтесь. Ну, те, кто осилит столь длинный текст.



Тэвил.



Вор собственно и сам не знал, зачем залез в дом судьи, просто скучно

было и он пошел погулять, а потом вдруг нахлынуло романтики и вот он тут.

Гобелены на стенах мерно весели и не шатались, ни единого звука, ни единого

сквозняка, лишь вор на втором этаже усадьбы и ветер за окном. В комнате

ничего ценного не оказалось и молодой лис двинулся дальше, он любил

остроту, этот вкус опасности, кривое лезвие стилета, что до поры до времени

пряталось в сапоге, изумленные лица стражников, возмущенные лица обнаженных

красавиц в своих комнатах, которых он нередко навещал гуляя по окрестностям

любимого городка. В комнате что была противоположной тоже было пусто, лишь

пару золотых были на комоде, да потухшая свеча еще тлела рядом. Пройдя

дальше по каридору бродяга услышал какой-то шум, кто-то в комнате мерно вел

беседу, хе-хе... если б хозяева сейчас вышли вор бы даже растерялся - убить

или скрыться, но одолев расстояние до поворота и не всполошив говорящих

ворюга двинулся дальше. Повортот закончился комнатой в которой был шыкарный

камин и несколько кресел, видимо судья перед сном сидел здесь потягивая

крепкий ром и смотрел в огонь. Вор открыл защелки окна и вылез, лезть по

карнизу было не удобно, но ловкий лис не смущался такой работнки, лишний

раз не повредит, а то уже из формы выбиваться начал, - сделал он такое

умозаключение. Внезапно поставив руку не там где надо он поцарапав ее о

жестянку полетел вниз, благо хоть приземлился плавно как кошка, прям под

окном чей-то комнаты, это оказалась спальня, - глядя через стекло вор

невольно залюбовался ногой девушкой, что спиной спла на мягкой кровати не

выключив светильник. Рядом завыла собака почувствовав чужака и лису

пришлось ретироваться. Он был как раз у городских ворот, когда в городе

объявили тревогу. Спрятавшись от бегущей к дому судьи стражи бродяга

завернул за какой-то незнакомый переулок и ворвавшись в открытую дверь

плотно прикрыл ее. Прнесло, - подумал Тэвил, но услышава сопение за спиной

резко обернулся, - в кресле, у камина сидела гадалка и смотрела на

влетевшего перебирая в руках руны:

- Здравствуй воришка, - улыбнулась Лиомис, - ты как раз вовремя, - она

посмотрела на перебираемые в руках руны и указала на них взглядом лису, -

они мне сказали, что ты заглянешь, - она рассмеялась своим изысканным,

мелодичным голосом и встала слегка задержавшись для того, чтобы положить

руны обратно - в их коробочку, что покоилась на столике рядом с креслом.

Подошла, обняла его за шею и прижалась к груди, что еще вздымалась после

бега...





Лиомис





Гадалка Лиомис сидела в кресле у камина, перебирая в руках руны. Все уже было давным давно спрошено и узнано, имело смысл запирать двери и ложиться спать. Но сон не шел, его прогоняли все те же назойливые мысли. Да все о том же. Она с улыбкой вспомнила старую песенку одного немолодого менестреля, услышанную много лет назад.

Того, кого, не стоило бы ждать.

О том, о ком, не стоило бы плакать,

Того, кого, не надо вспоминать,

о том, о нем, ты думаешь опять.



Но сон все не шел. И дело тут конечно было не в том, что она была не у себя дома, в Сауладели, а в съемной комнате одного из доходных домов Калинорна. А впрочем, она нигде еще не чувствовала себя как дома. Каморка не ахти, зато имеется камин. А от прежних жильцов ей достался «в наследство» черный котик мурлыка с белой манишкой и белыми перчатками на лапках. Он сейчас деловито облизывал мордочку, смывая с носа чью то кровь. То ли мышиную. То ли соперника в борьбе за кошечку. Порой он искоса поглядывал на хозяйку, а вернее сказать гостью, ведь именно он чувствовал себя полноправным хозяином этого дома. А гадалка все никак не могла заставит себя потушить свечу и запереть двери. Нормального клиента уже не дождешься. Ворье только одно и шастает в такую темень. При этой мысли она усмехнулась. Как было бы здорово, если бы он сейчас был здесь. Она понимала, что вряд ли это случится, но так всегда бывает с влюбленными девицами. Все кажется, будто отворится дверь. И войдет Он. И посмотрит своим пронзительным карим взглядом. И будет молчать, ведь и без слов уже все ясно.

Скрипнула дверь…. Лиомис нахмурилась и вздрогнула, отрываясь от созерцания пламени в камине. В едва приоткрытую щель проскользнул стройный высокий парень, дышавший часто и глубоко, будто только что пересек бегом весь большой город из конца в конец. Кот зашипел, выгнул дугой спину, ощетинив загривок и стрелой метнулся под кресло. Она не могла его не узнать… справившись с минутным замешательством, она подождала, пока он не осмотрится и не заметит ее.

- Здравствуй, воришка, ты как раз вовремя, - рассмеялась гадалка своим мелодичным смехом и взглядом указала на руны, - они сказали мне, что ты заглянешь, продолжила она, изображая из себя невозмутимую всезнайку. Хотя на душе сейчас бушевал ураган всяческих чувств и эмоций. И не давая опомниться парню, она подошла к нему и обвила руками за шею, прижимаясь всем телом. Сквозь тонкий шелк ее рубахи уперлись ему в грудь два острых маленьких бугорка… она ласково пригладила выбившуюся прядь его темных волос и заправила за ухо. А потом, привстав на носочки, потянулась губами к его губам, в мыслях же молила все светлые и темные силы, какие только есть, чтобы он не оттолкнул ее. Вот верно, такого расклада Твил никак не ожидал. Он, вероятно был готов оглушить приемом под названием «приляг-отдохни» возможного хозяина квартиры, если тот надумает звать стражу, а то и вовсе прирезать. Либо очаровать своим обаянием возможную хозяйку, если она симпатичная, наплетя с три короба про внезапно вспыхнувшие чувства. Но вот такого – уж точно никак не ожидал. На это она и надеялась, когда ее тонкие прохладные пальчики проскользнули меж пуговицами его рубахи, прикасаясь к его все еще разгоряченному телу, к чуть влажной от пота коже…







Тэвил.





Он легко отстранил ее, прошелся по комнате оценивая быт хозяйки. Что еще

сказали тебе руны, - повернувшись к ней спиной произнес вор. Ну как же он

не ожидал этого, конечно ожидал и был готов к этому, какой же он вор если

бы пасовал уже в таких ситуациях. Все было под контролем, - так что еще они

тебе сказали или показали, - обернулся молодой лис глядя на гадалку, -

тогда, в таверне, было так хорошо, почему что-то не так сейчас? Почему

что-то изменилось, - скорее спрашивая себя чем девушку. Он тоже любил

засыпать себя вопросами, но вопреки умел их искать, даже не умел, а жаждал

познания этих вопросов, т.к. это не давало ему нормально существовать. На

вылазках, в ожиданиях, в постели и на тайной войне - везде он искал ответы

на эти вопросы... он находил их быстрее чем того требовали обстоятельства,

что давало ему возможность действовать не по обстоятельствам а продумав

каждый шаг. Вот и на этот раз он был готов ко всему, благо пищи для

размышления было достаточно, - у тебя здесь уютно, мне нравится, - в

комнате была деревянная кровать застеленная простыней, поверх нее одеяло и

подушка, камин согревал в холодные ночи, а кресло, рядом со столиком на

котором кроме рун разве что покоилась бутылочка ароматного коктеля, в такт

укачивало, что придавало покой и уют этому старому месту. Богатого

убранства и в помине не было, да и замеч гадалке, что вечно в дороге

убранство аристократов. Тэвил еще раз оглядел комнату и наконец заметил

кота, что спрятавшись под креслом злобно щерил вертикальные зрачки глаз в

его сторону. Хм... так вот кто здесь настоящий хозяин чуть улыбнулся вор, -

Знаешь Лиомис, хотя... ты знаешь... руны тебе уже все сообщили... тогда ты

знаешь, что сегодня будет, не так ли?, - бродяга смотрел в упор на девушку

не мигая, слегка блестящие в свете огня под капюшоном глаза карего цвета

были непонятными и чужими, но вот он стянул завязки плаща и тот съехал по

его отточенной фигуре на пол, к плащу подбежал кот обнюхивая новую вещичку

и уже устраиваясь на ней. Всполохам огня обножилась слегка мокрая рубаха,

не от волнения, о нет, вор чувстововал себя вполне уверенно, даже если бы

ему сейчас предстояло драться со всей стражей Калинорна ни один мускул не

дрогнул бы на лице, здесь было жарковато, а то ли еще будет. Кот мурлыкнул

наблюдая за действиями чужака, что так уютно сплел для него место из плаща

и начал облизывать лапки, он тоже чувствовал нарастающую жару. Парень был

вором, но это не мешало ему выглядеть достойно и по сравнению с бывалыми

войнами. Он стунул рубаху обнажая прокаченный торс, сильные руки чуть

вздулись держа легкую рубаху, незабитые мышцы были сильны и смазанные потом

блестели сталью на руках странника с большой дороги, чуть вздымающаяся

грудь резко выделяла его рельефом и правильной формой, в ней крылась

глубокая мощь и ярость прожитых лет, подойдя чуть ближе к гадалке вор

слегка поиграл мышцами в свете огня, и лишь потом гадалка заметила, что все

его тело покрывали рубцы, шрамы, бог знает каких причудливых форм. Жизнь

вора была очень опасна, лишь дети могли верить в романтический бред

Скользящих в Тени, он то на собственной шкуре знал что есть работа вора и

как она черт возьми опасна. Один за другим под стул полетели сапоги, что

негодяй скидывал со своих потертых мазолями ног, ремень - кожаный, из

мякгой кожи, что не скрепит при любом виде действий упал чуть дальше рубахи

и затих даже не брякнув мифриловой, сделанной на заказ бляхой. Оставшись в

одних лишь льняных штанах, что так контрастировали с его обнаженной фигурой

он был похож на Бога сошедшего с неба, кожаные заплатки на коленях и боках

штанов прошитые двойными слоями не блестели в свете что огня, что лунном,

смазанные специальными настоями, в которых вор разбирался благодаря своему

ремеслу как никто иной. Он стоял от нее в нескольких шагах, расслабленный,

горячий, вор не торопился, ему была интересна прилюдия гораздо больше

самого действа, пот заструился по шее, капелька потекла по груди чертя

линию гарпуна, что был вытатуирован на его правом плече, вор поклонялся

Сэнтри - богу равновесия, чей любимый цвет был серый, а знак гарпуна словно

весов шатался держа золотую середину. В Дверь ударило чем-то тяжелым,

видимо даже латной перчаткой, - Стража Калинорна, откройте, - раздалось за

дверью, дверь вылетела с петель хотя была не заперта, - мы ищем во... слова

застряли в горле стражника при виде знакомого лица парня, - больше не

уйдешь, - ухмыльнулся стражник занося меч для удара. Конечно он знал

бродягу, сколько раз тот уходил по крышам домов и подвалам улыбаясь в след

своей шикарной улыбкой разбойника, что тянула на 100 вальдеров. Меч

просвестел целя в грудь, но Тэвил не стоял на месте, чуть уйдя в сторону и

перехватив руку сдела незатейливый жест чуть вниз выводя стража из

равновесия а потом чуть дернул на себя словно закручивая кран, страж в

своем доспехе полетел кувырком в конец комнаты к кровате, чуть не раздавив

кота, что зашипев юркнул вновь под кресло, а потом к Лиомис ищя видимо

защиты. Еще два стражника были уже на пороге, когда вор развернувшись на

пятках треснул одному в пах голой, незащищенной ногой, но не менее опасной

чем в сапоге, он как и монахи предпочитал пользоваться рукопашной что была

гораздо смертельнее любого оружия в даже самых опытных руках из-за скорости

и выучки. За спиной хранился стилет, которым бандит и воспользовался, щека

второго стражника оросилась красным и тот вскрикнув отступил зажимая порез,

что начал изрядно кровоточить. Молодой лис был проворен, но не настолько,

первый страж порядка, что полетел к кровати подкрался и ударил обухом меча

по затылку... мир потемнел... последнее что увидел бродяга - лицо Лиомис,

что в ужасе застыла не успев среагировать и слова стража - Из этой тюрьмы

ты уже не сбежишь, пинок в лицо погасил остатки сознания и вор забылся... В

такие моменты говорят ничего не снится, но это не правда, Тэвил отчетливо

запомнил этот сон, что преследовал его до самого пробуждения... Шесть

человек стоят окружив его, как шесть свечей, что горят даже под сильным

ветром, вот один поднял меч - тот, что стоял спиной к северу, и потом

против часовой стрелки мечи подняли все остальные. В середине, где стоял ОН

вспыхнуло пламя из под земли и запахло паленым, огонь сменился водой, что

заморозила его ожоги, парень не проронил не слова, иначе все бы уже

прекратилось, струя воздуха разбила лед, что начал его пожирать

разрастаясь, а земля заживила его раны от ожогов... он лишь сжал крепче

зубы... Так повторилось шесть раз, шесть раз его пытали стихии... Внезапно

наступила ночь и из воздуха над парнем взвился черный туман что душил его в

перемешку со сменой дня, что давал ему на некоторое время воздух светя во

тьме... Так повторилось шесть раз, шесть раз его пытали свет и тьма... Все

померкло став безжизненным и черно-белым, все вокруг посерело и с небес

сошел Сэнтри. Он приложил руку к плечу парня, а когда убрал ее там был

вытатуирован гарпун... Бог улыбнулся и оковы державшие парня отпустили

его... он упал с кровью на устах и невыносимой болью в мышцах... его

отнесли в келью... теперь он был один из них... Воин Равновесия - Тэвил,

даже само имя как весы шаталось на устах... Вор - тоже судья, защитник,

маятник, есть бедные и богатые, есть баланс - он инструмент этого

баланса... Этот сон, один и тот же преследовал его уже пару лет, но не так

четко, что-то пошло не так, нарушил баланс, должен заплатить за это...

готов ли? ... Вор улыбнулся в небытие... готов...







Лиомис



«Три добрых дела»



Она, опешив немного, наблюдала за тем, как на пол скользнул сначала плащ с его плеч, потом рубаха , как он по хозяйски стянул сапоги…. Гадалка даже будто бы впала в ступор от легкого стриптиза, что демонстрировал сейчас перед ней ее возлюбленный. Сложен как бог, - промелькнуло в голове Лиомис. Он, кажется, спрашивал, знает ли она, что сейчас будет? Гадалка прислушалась к себе, старательно обратила внутренний взор внутрь себя, потом огляделась по сторонам, прислушиваясь к миру духов, что сонмами носятся вокруг смертных, шепчутся, умей только услышать. И поняла, что не верит. Не верит, казалось бы, очевидному, слишком уж хорошо и прекрасно было то, что сейчас происходило с в этой скромной комнате, такого просто не может быть. Нет, не может, и все тут. Но может все же….

Глухой громкий стук по рассохшимся дубовым доскам двери вывел ее и оцепенения, из почти гипнотического очарования, в которое впала она, любуясь Тэвилом. Этот стук, что показался ей громче грома небесного, безжалостно выдернул ее из мира сладких грез, возвращая на грешную землю. И кого это черти принесли, - угрюмо подумала гадалка и нахмурившись покосилась на дверь.

– Стража Калинорна, - ответствовал ей хриплый, пропитой и прокуренный голос из-за двери. И тут закрутилось-понеслось. Дверь слетела с петель от мощного толчка, видимо ребята были поднаторевшие в этом деле. Все случилось так быстро, что Лиомис и опомниться не успела.

Тэвил сопротивлялся как лев. Его движения были столь быстры и точны, что она не успевала уследить за ними, как глаз человеческий не успевает уследить за бросками змеи. Но в комнатушке было слишком тесно, негде было развернуться. Трое здоровенных амбалов (а иных в стражу и не берут), один стройный юноша и одна невысокая хрупкая девушка, но все вместе уже просто терлись друг о дружку. С ужасом Лиомис поняла, что ему не выбраться из западни, а ужаснее всего, что западней стал ее дом. Она лихорадочно принялась размышлять. Перебирать в уме все возможные варианты поведения. Помогать ему драться? Чушь, она только помешает. Убеждать стражу, что они ошиблись, и что это всего лишь ее кузен, прибывший из деревни навестить кузину? Тоже бред, столичный лоск с воришки не сотрешь, да и похоже, один из стражников знал его в лицо, а уж знак гарпуна красноречиво выдавал его. Думай, девочка, думай, настраивала себя Лиомис. В тот момент, когда латная перчатка того, что был за старшего, обрушилась на голову Тэвила, и его боль отозвалась в ней, отразившись на ее лице, в уме ее уже был готов подробный план действий.

- Уффф! Спасибо вам, ребятки, уж и не знаю, что бы без вас делала бы. Пропала бы, спасли, ей богу, спасли меня, касатики – завела она нескончаемую тираду. – А говорят, будто бы стражу не дозовешься, а вот, поди ж ты, неправда это! Тут как тут, когда больше всего нужна. Вяжите, вяжите его, ребятки, крепче! – продолжала она, в то время как двое наматывали на ее любимого чуть ли не километр веревки, безжалостно заламывая ему руки, а третий, отойдя в сторонку, никак не мог унять кровь из разрезанной щеки.

- А вот, золотые мои, позвольте за мое чудесное спасение, поднести вам чарку – другую хорошей вишневой наливки. Золота да серебра, уж не обессудьте, нет у бедной ворожеи, только тем и смогу вас отблагодарить. Он ведь ограбить меня хотел, а потом изнасиловать, да да, так и сказал, мол, ограблю, а потом…

- Кхемм, на службе не употребляем, гражданочка. - грубо прервал ее разглагольствования старшина. – Потащили, братки, - приказал он напарникам.

- Ц-ц-ц, как не хорошо, Жано! – осуждающе зацыкала гадалка. - Видела бы сейчас тебя твоя мамочка, это бы ей очень, очень не понравилось.

- Разве мы знакомы, гражданка? Не припомню. - стражник нахмурил брови, но упоминания о мамочке заставили его задержать недоуменный взгляд на гадалке чуть дольше, а ей того только и надо.

- Так мы же с тобой почти что родные! Малыш Жано!

Двое других стражей порядка криво ухмыльнулись небритыми рожами, и переглянулись. Лиомис поняла, что попала в точку, теперь это прозвище приклеится к старшему помимо его желания.

- Я ведь лучшая подруга твоей мамы, она моя давняя клиентка! – продолжала ворожея, -Кто как ты думаешь, излечил ее от радикулита, геморроя и вывел все бородавки на...хм…на спине? Она много рассказывала о тебе, и только самое лучшее! Мой малыш такой лапочка, такой сладкий, послушный милый мальчик, - старательно копирует интонации своей клиентки, которая и впрямь всем уши прожужжала, хвастаясь своим сыночком половине города. А как она будет рада, как похвалит тебя за то, что спас, не дал в обиду ее лучшую подругу. То-то она огорчится, узнав, что ты пренебрег моим гостеприимством. Ну, - вздохнула притворно гадалка, - передавай привет от госпожи Лиомис, когда будешь в следующий раз навещать мамочку.

«Старший», как окрестила стражника, что вероятно руководил операцией, заколебался. С явно слышимым скрипом мысли его проворачивались в мозгу. С одной стороны, ворюгу лучше бы сдать немедленно в участок. Но тогда придется вновь возвращаться на пост, в промозглую и темную ночь, полную опасностей. Так куда торопиться, когда хозяйка радушно предлагает перевести дух и передохнуть под ее кровом трем усталым честным стражам. Немалую роль сыграла перспектива объясняться с мамочкой, и Жано принял решение. Расселся на услужливо придвинутый гадалкой стул, двое других, более чем довольные решением командира, расположились на кресле и кровати. Лиомис расторопно отодвинула половичок на полу, под которым обнаружился небольшой люк в подпол, и полезла в погреб, прихватив с собой светильник. Через мгновение из подпола раздался пронзительный визг, и гадалка пулей вылетела из люка, без светильника.

- Мышь! Там Мышь! – произнесла она трагично, будто повествовала о начале светопредставления. Ой, ребятки, может сами слазите, вы же такие смелые! Там, наливочка, она на верхней полке, с самого краю, наощупь найти можно. Светильник то я выронила. А светильник на полу должен быть, вы поищите. А еще есть окорок! Он на средней, между бочонком пива и кувшином сметаны. Эй, эй, кувшины мне не побейте! - подробно инструктировала она двоих стражей, что с кряхтением спускались в погреб, потом шарили впотьмах по полным всякой снедью полкам, матерком покрывая нерадивую хозяйку. Третий, с разрезанной щекой молча сидел на кровати, пытаясь остановить все еще не унимающуюся кровь носовым платком, таким грязным и драным, что рисковал заработать себе заражение.

Лиомис достала чистую салфетку из небольшого сундучка, который стоял задвинутым под кровать. Намочила водой из кувшина и присев рядом со стражем, принялась осторожно промыкать ему рану.

– Дай-ка, взгляну, - попросила она, и сразу, едва только тот отнял ладонь, озабочено покачало головой. – досталось же тебе, красавчик, глубокая рана. Ай – ай – ай…Шрам останется, да еще како-о-о-й! – и присвистнула. И снова угадала, поняв это по тому, как еще более насупился порезанный. Парень и впрямь слыл красавчиком. Не щеголять ему больше смазливой рожей. Не прельщать девок.

- Ничего, Дэни, со шрамом ты еще красивее будешь, они мужчин украшают, постаралась она его утешить. А на молчаливый вопрос парня отвечала. – А как же, мне по работе положено всех знать, да все угадывать. Дай-ка, еще взглянуть на рану… ну-у-у… так и есть! Совсем плохи твои дела, парень. Не простой это был кинжал. Знаю, знаю. Видишь. Как края ранки уже зеленцой подернулись? Не видишь? Щас покажу. – и услужливо подставила зеркальце, взятое все из того же сундучка. С перепугу парню и впрямь могло померещиться все, что угодно.

- Это яд! - скорбно произнесла Лиомис и выдержала театральную паузу. – и яд особый!

Стражник испуганно охнул. В самом деле, последователь Сэнтри вполне мог смазывать кинжал особым составом.

- Я встречала такое, - продолжала напирать ворожея, - поначалу вроде как порез начинает затягиваться, но потом, через пару дней начинает подгнивать изнутри. Сначала вспухает кожа, потом разлагается мясо вокруг, и потом обнажаются кости, человек медленно разлагается, и спасение есть только одно!

В глазах у обреченного забрезжила надежда…

- Я могла бы изготовить противоядие, только нет у меня нужного ингредиента. Нужен корень папоротника, вынутый в полнолуние. Сегодня что у нас? Как раз полнолуние? Слушай. Пока ночь не кончилась, тебе бы непременно надо добыть корень. Что, с дежурства не отпустит старший? Ай-ай-ай… Плохо, завтра уже корень не будет иметь силы. А следующее полнолуние только через месяц. У тебя за это время пол лица отвалиться напрочь. Но жить еще будешь… может быть…

Стражник вскочил с места и кинулся к двери. – если добуду корень, спасешь щеку? Перспектива наказания, розги, карцер за дезертирство с дежурства, может даже увольнение – это все же лучше долгой и мучительной смерти от неведомой отравы.

- Ну конечно, яхонтовый мой. Для тебя бесплатно сделаю, как для своего спасителя. Ты корень выбирай, чтобы рос на склоне оврага, понял? И чем глубже в лес, там лучше. И чтобы хорошо луной освещался. А будешь из земли тянуть - повторяй: чур меня- чур меня. И неси его ко мне корешком вниз, а листьями наверх, как он рос. Времени тебе до следующего вечера!- выкрикивала она вслед последние инструкции уносящемуся в сторону леса стражу.



Гадалка устало опустилась в кресло и глубоко вздохнула. Одним меньше. Эти двое все еще в погребе, решили по случаю выгрести все ее запасы подчистую. Она с трудом поборола искушение запереть стражей в подполе. Еще не время, нет, это не выход. Тэвил все еще на полу, связанный, в неудобной позе, но на прекрасном лице выражение безмятежности и при этом сосредоточения. Будто ему снился сейчас прекрасный сон. Не сейчас, милый, потерпи еще немного.

Двое выбрались наконец из погреба и старший резко выругался, заметив исчезновение товарища. Лиомис пожала плечами, - велел передавать, что вспомнил внезапно о каких то важных делах, - равнодушно кинула она.

- Да морду он видать зашивать побежал, к лекарю, - снисходительно проворчал старший и взялся за кружку, которую уже заботливо подставила под его тяжелую лапу гадалка. Она ловко разлила наливку по кружкам. Настрогала сочного аппетитно пахнущего мяса, выложила на стол белого хлеба, сыра. Откупорила бочонок пива, что не забыли прихватить с собой стражники из погреба.

- Кушайте, ребятки, угощайтесь. Отдыхайте, родимые. – Лиомис просто умилялась, глядя, как трескают за обе щеки двое проголодавшихся амбалов, как жадно глотают выпивку. Постепенно на их лица наползала грима довольства и умиротворения, как у двух боровов, до отвала насытившихся. Но тут у одного из стражей, не того, что «страший», выражение довольства на лице сменилось выражением тревоги, когда в животе его громко и раскатисто заурчало. Он торопливо встал и просящим тоном сообщил старшему, - до ветру бы мне…, - и вопросительно посмотрел на Лиомис.

- Как выйдешь, сразу налево, Рони, там сразу увидишь, на дверце сердечко вырезано, - и даже не стала пояснять, откуда они и это имя угадала. Пусть сами догадываются.

Рони отсутствовал минут пятнадцать, за которые его начальник уже успел уговорить всю наливку и принялся за пиво. Лиомис же все расспрашивала того о здоровье матушки, о молодой жене, да, и об этом она была в курсе, впрочем, как и весь город. Да незаметно подсыпала в кружку Рони еще щепотку порошка без вкуса и запаха. Ничего особенного. Скорее даже лекарство, при определенных обстоятельствах. Все дело в дозе. Едва сев за стол и отхлебнув пивка, Рони снова заторопился «до ветру».

- Не переживай, парень, так бывает, - утешала его гадалка, - тебе ведь по самому тому досталось, наверное кишечник задело, вот они теперь и бунтуют, кишки то. Ты посиди там, не торопись, правда Жано?

Раздобревший и расплывшийся Жано согласно кивнул.

- Вот что, Жано, теперь, когда мы остались наедине, я хочу говорить с тобою прямо и открыто, - начала заключительную часть своего плана гадалка, и страж в недоумении поднял на нее помутневший взор. Я твой друг, Жано, я подруга твоей матери, и ты мне все равно что сын родной, и потому я должна, просто обязана открыть тебе глаза, мой дорогой. Я долго думала, но теперь вижу, что лучше тебе обо всем знать. – она говорила нарочито медленно, повторяясь, проверяя, хорошо ли доходит до опьяненного разума ее слова.

- А сказать я тебе должна вот что, Жано. Даже не знаю. Как и начать… - на самом деле ворожея прекрасно знала как приступать к такому деликатному вопросу. - Намедни заходила ко мне твоя молодая женушка, за снадобьем, да не простым. Ты внимательно меня слушаешь? Как думаешь, что за снадобье, не применяла ли она к тебе? Нет? Подскажу, это притирания. Нет? Не притирала тебе ничего? Это розовое масло с особыми добавками. И добавки эти, скажу тебе Жано, особые! Не женские, скажем так, специально мужские. Повышающие мужскую силу и выносливость на ложе. Как думаешь, кому она делает те притирания? Точно не тебе? Меня то можешь не стесняться, Жано, я тебе как мать родная. Так не знаешь?

Жано медленно осознавал слова Лиомис. Но пока особо в это не верил. А зря, тогда бы он понял, почему принимаются хохотать все базарные торговки при его появлении в торговых рядах.

- Ну, ее тоже можно понять, трудно так жить, когда муж все ночи пропадает. Жизнью рискует, стережет мир и покой нашего города, ворьем и бродягами битый, начальством униженный. А ее, бедняжку, ночью холодной некому обогреть, некому приласкать, не суди ее строго, милый Жано. Не веришь мне? Ну и правильно, не верь, и не вздумай тогда уж сейчас домой приходить. Пусть хоть мир в доме будет,

Со страшным звоном «Старший» грохнул кружкой о стол, отчего та разлетелась на черепки, а в побелевшем, с силой сжатом кулаке его осталась одна ручка. В красных глазах было озверение, ярость и слепой гнев, как у бешеного носорога. Он подошел к связанному Тэвилу и со вкусом пнул его сапогом под ребра. – Из-за тебя все, тварь, - прошипел он. Лиомис даже поморщилась, но сдержалась от вскрика, прикусив нижнюю губу.

- А что ему станется? А? Жано? Привяжи его к кровати, и дело с концом. А я уж посторожу. Уладишь семейный вопрос, и возвращайся. Куда он денется? Без памяти-то?

Жано без труда уложил Тэвила на кровать, снял с него веревки, и перевязал по иному, перекручивая запястья и щиколотки и привязывая к спинкам кровати. Так растягивают на пыточной доске – промелькнуло в голове у Лиомис, и она еле слезы сдержала, наблюдая как оставляет красные полосы на его коже грубая пеньковая веревка.

Кому-то сегодня очень сильно не поздоровится. Закончив дело и проверив на прочность все узлы, подергав как следует за веревки, стражник шатающейся походкой поднявшегося на дыбы медведя вышел из каморки, с силой хлопнув дверью и проревев что-то вроде «ууубьюююуууу!». Может и убьет, если вовремя не заметит что перед ним начальник охраны. Неужели этот кретин думает, что своим внезапным и быстрым карьерным ростом он обязан исключительно своей доблести и выслуге? Вот и нет, этим он обязан исключительно своей молодой женушке, и об этом тоже в курсе всякая собака Калинорна. Кроме, разумеется, самого малыша Жано. Ну что ж, рано или поздно, это должно было вскрыться. Так почему не сегодня?

Лиомис без промедления припала к кровати, на которой был «распят» Тэвил, иного слова и не подберешь. Быстренько, кухонным ножом, разрезала все веревки, распутывая его. Промассировала затекшие мышцы, разгоняя кровь по телу. Послушала сердце. Пощупала пульс. Осмотрела рану на голове. Смазала обеззараживающим и заживляющим бальзамом. Будет шишка. Но ничего серьезного. Удивительно, почему это он так долго пребывает без сознания. Она присела у постели и долго-долго поглаживала рукой его торс. Трогала и ощупывала старые шрамы на его груди, прикасалась к ним губами. Особенно внимательно разглядывала и особо ласково поглаживала знак гарпуна, впечатанный на теле. Да так и задремала, сидя на кресле и уткнувшись головою в его плечо.

У нее сегодня была тяжелая ночь. Очень тяжелая. Она сделала целых три добрых дела. Причем, совершенно бесплатно. Во первых, подвязалась варить заживляющий бальзам для стража порядка, который поможет его порезу зарасти ровно и быстро. И неважно, что папоротник она для этого использовать совсем не собиралась, главное, ведь бесплатно. Потом сделала полное очищение от шлаков для кишечника другому стражу. И опять же, за это удовольствие люди бешеные бабки платят, а тут чистка, выведение токсинов и глубокий дренаж в одном флаконе. Будет чувствовать себя всю неделю как божий одуванчик, легко и приятно. И еще восстановила справедливость. Ну, действительно, куда это годится, при живом то муже водить шашни с его начальником. Прелюбодеи должны быть наказаны. Лиомис борется за высокую мораль в городе!



Тэвил проснулся оттого, что на его закрытых веках расположился солнечный зайчик, заскочивший с улицы сквозь неплотно задернутые занавески. Парень сладко потянулся и удавлено огляделся. В ногах его уютно устроился черный котяра. Он деловито облизывал лапки и почему то еле слышно мурчал, время от времени потираясь мордой о большой палец его ноги. Воспоминания о событиях прошлой ночи фейерверком пронеслись в его мозгу. Но тут концы с концами не сходились. Не могли же стражи просто взять и забыть про него. Для начала он решил хотя бы одеться. Одежду свою Тэвил обнаружил аккуратно сложенной на кресле. Плащ висел на спинке, сапоги ровненько стояли в углу. Помнится, он оставлял ее разбросанной по полу… хм… на столе обнаружилась записка. Женская рука. Почерк неровный, буквы вразноброд. Но вполне читаемо.



«Милый, я ушла на базар. Эти отморозки у меня все припасы подмели. Дождись меня. А коли желаешь, лети, вольная птичка, по своим делам. Залетай все же иногда, не забывай про меня. Твоя гадалка.

PS. Да, в туалет не ходи ни в коем случае, и не отпирай даже. Как-нибудь так, кустиков много. Если дождешься, угощу кое-чем вкусненьким.»



Дочитав записку, вор положил ее обратно на стол и присел на кресло. В голове гудело и кружилось. Наверное, от удара. Или от этого странного сна, который завладел им на всю ночь. Тут он услышал за дверью шаги и посвистывание.



Гадалка возвращалась домой, сгибаясь под тяжестью корзины, полной всякой снеди. Она весело насвистывала незатейливый мотивчик и жмурилась на солнышко, невольно улыбаясь. Она еще была достаточно далеко от дома. Достаточно для ловкого проныры чтобы без труда выскользнуть в окошко. Ситуация требовала быстрого принятия решения. Улизнуть или остаться? Тэвил долго не думает в таких ситуациях. Ведь все варианты он просчитывает заранее. Так что же он предпримет?....





Тэвил





"Проклятье доброты"



Вор успел натянуть штаны, когда дверь, что уже была на месте, открылась

и на пороге появилась гадалка. Он молча оделся и накидывая на ходу плащ

прошел мимо нее, поцеловал в щеку и шмыгнул за дверь. Молодой лис еще

обязательно поблагодарит за доброе утро Лиомис, но не сейчас.... когда

наступит ночь он придет... днем же ищите ветра в поле... вольная птичка

выпорхнула на улицы города и растворилась в переулках подворотен... Гадалка

перестала насвистывать и хотела было что-то сказать, но его уже не было...

Сон, прошло столько времени, а сон все мучил его. Яснее-ясного он видел

его вновь и ему становилось не по себе. Вор бежал к знакомому зданию, что

горожане и непосвященные в ряды братства называли "Обществом Ноты". Вбежав

в здание Тэвил проскользнул по лестницам, пробежал несколько залов и

наконец добрался до своей комнаты. Он ввалился в нее словно раненый зверь,

ему не хватало воздуха... он задыхался как во сне, когда Тьма пытала его...

он упал на кровать и застонал, слеза потекла по щеке, боль в груди и голове

сводила с ума... но все так же мгновенно закончилось. Медленно поднявшись и

сев поудобнее на кровати вор переводил успокоившееся дыхание... в глазах

немного рябило, словно круги на воде от брошенного камня... Внезапно он

подумал о Лиомис, о той, что по видимому спасла его от тюрьмы, от побоев...

Инересно вот, а гадалка была ночью с ним в одной постели, - вор вспомнил

что проснулся голым, девушки рядом не было, но и не факт что она не была

рядом до утра... Облезнув пересохшие губы лис пообещал себе это обязательно

выяснить, а пока...

Поднявшись и подойдя к комоду в своей комнате бродяга открыл его и начал

доставать вещи из него... быстро переоделся и вот он уже отнюдь ли вор...

Шикарная ярко-красная мантия рябила на нем в глазах, кольца и амулетики

одетые вразнабой делали из него цыгана-попрошайку... чуть искаженное лицо в

сузившейся хитрой ухмылке никак не походило на лицо Тэвила...

Из Общества вор вышел совсем другим человеком... уроки Вайгала не

проходили даром, учитель воровства давал порой очень дельные советы,

которыми лис и пользовался в свое удовольствие. Рынок пестрил людом разного

рода и сословия, были и такие, что проходили с охраной... Везде Тэвил

слышал лишь одну явно шокирующую люд новость - Жано, стражник Калинорна

убил своего начальника охраны за то, что он спал с его женой, а потом

заколол и ее и себя... говорят он был очень пьян и что-то твердил про

гадалку, подружку своей матери... Бродяга слегка улыбнулся, но улыбнулся

как вор, а не как Тэвил, спасти его ради трех смертей, такого он не

позволил бы будь он в сознании... Вот почему сон колыхался таким четким и

ясным, таким больным и убивающим... потому что он не по своей воле заставил

согрешить человека и ради своего спасения подставил под косу смерти

других... Теперь бы еще все это исправить, но как... как мог вернуть к

жизни людей он, простой вор...

Голова разболелась еще сильнее уже начав проходить и молодой лис решил

найти уединение в Храме Ордена Света, где он мог пожертвовать да помолиться

своему богу. Храм его принял тепло... никаких расспросов, ничего... содись

перед своим богом и молись, так Скользящий в Тени и сделал...

- Сэнтри, - прошептал вор, - покровитель мой и справедливый судья, я

согрешил очень сильно... согрешил не по своей воле, но это не уберегает

меня от твоего гнева праведный, я был спасен, но спасен за три смерти...

девушка что спасла меня теперь тоже проклята, проклята до тех пор, пока не

исправит своей кровью деяния... я не хочу, чтобы она погибла Сэнтри, она

очень дорога мне, хоть об этом и не догадывается... помоги мне

Справедливый... помоги нам..., - вор перешел не бессловное моление

передавая свои мысли и чувства Богу...

... Каменная статуя при словах Тэвила начала чуть сиять синим светом, но

когда он закончил она словно взорвалась впуская в этот мир Бога... он

словно дух воспорил из недр камня и подлетев сел напротив лиса...

- Ты не часто взываешь ко мне отмеченный, - начал Сэнтри, - неужели есть

что-то с чем ты не можешь справиться...хе-хе..., - бог был явно в

настроении и даже подшучивал над молодым Воином Равновесия, - Да, все

верно, грех на вас, исправь и перестанешь мучиться и она выживет...может

быть...Как? Все просто... хе-хе... но ты же понимаешь что все не так просто

как я тут говорю тебе, на востоке от Регалата есть заброшенная часовня, под

ней город который именуем мы - Боги как "Вечный"... там найдешь ты алтарь

на котором должна пролиться кровь Лиомис, - Бог улыбнулся, - а не дурнушку

выбрал...хе-хе... молодец, так вот... как прольешь ее и свою кровь в чашу

на алтаре откроется гробница... в ней то и лежит то, что Вам нужно - кинжал

времени... Но... берегитесь стражи алтар.......

Дух Бога покрылся рябью и его унесло в статую, грохот ухода оглушил вора

и тот заорал закрывая уши от боли... по рукам от ушей текла кровь... Его

подняли послушники Аэкриума... они то ничего этого не видели и не

слышали... а потому растерянно стояли и смотрели на него. Лекарь проверил

состояние Тэвила наложив пару лечебных и одно благословенное заклинаний и

отпустил того...

Выйдя из Храма бродяга заметил что солнце почти село и направился в свою

комнату в Обществе... наступало время Теней... наступало время его ночных

бдений, он бы жизнь отдал чтобы вот так вот быть и жить... хотя собственно

он и отдал на это свою жизнь... Переодевшись и шепнувшись с учителем вор

поскользил улицами, поскользил как ночная кошка вышедшая на охоту, но

знающая свое место и время... Время... кинжал времени... О, Сэнтри, спасибо

за подсказку дорогой Бог... без тебя я бы просто убил ее... если бы смог.

Тэвил три раза стукнул по двери, потом плавно открыл ее и вошел

внутрь... Гадалка все так же сидела в кресле и улыбалась, - зря ты так

улыбаешься подумал вор, ты же..., - Здравствуй Лиомис, - попреветствовал он

ее. Вошел и уселся у ее ног, пока не хотелось говорить о страшном

проклятье, о скорой смерти... он ведь в тот раз за чем-то приходил, но к

сожалению не получил этого... пришло и этому время... теперь им не

помешают... Стража пока приостановила свои ночные бдения выбирая нового

начальника, а о Лиомис если и узнают, то их уже не будет в городе... а

пока, - прости что я молча ушел утром... спасибо тебе за спасенную шкуру...

Я в долгу не останусь, - тут он подумал что куда ему - в долгу оставаться,

когда в переди такое..., - и прости если в этот раз будет все гораздо

прозаичнее, - он прильнул к ней от ног и поцеловал, потом поднял на руки и

понес к кровати...

---

Жаль, что я живу в другом городе.

Жаль, что я диву в другом городе. Но, может кто-то из земляков Лотесс прочтет. Загляните сюда, пожалуйста. Это важно.



http://www.diary.ru/~mirlenges/?com...;postid=4236505

---

ПОЗДРАВЛЯЮ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Медвежище! Радость моя! Удивительный и потрясающий ты человек, безумец, висельник, оборотка-перевертышь, здоровенный ленивый котяра, бесконечная Темная вселенная. Поздравляю тебя! Ты же сегодня совершеннолетний! Хочу пожелать тебе, да не просто хочу, а от всей души желаю крепкого здоровья, роскоши общения, легких и приятных побед в твоей войне. А еще я желаю. Чтобы ты был счастлив. И я знаю. Что рано или поздно все мои желания по жизни исполняются. Потерпи немного, ладно? И все у тебя будет! А я буду рядом, развлекать, чтобы не скучно было.

Скучаю по тебе, Медведь. Так хотелось услышаться. До встречи в сети, радость моя! 

---

эхехе...

А, чччщщерт! Сегодня все против меня! Вот только что мне вежливо объяснили на двух языках, что обслуживать они его не станут, пока денег на счет не положит, достал уже нас, говорят, твой Темный, и для меня исключения делать тоже не будут.

Эхехе….

Ну, хоть так….

---

свобода и одиночество

Свобода и одиночество – это одно и то же. Подумайте, и поймете, что это так. Мне предстоят несколько дней свободы… не слишком то я рада этому. Супруг мой уезжает в командировку. Эй, москвичи, вы уж не обижайте его там. Свекровь кладут в больницу. Ничего страшного, но все равно неприятно, неприятная необходимость. Это означает, что с ребенком некому будет сидеть, и придется ее отвозить на неделю к моей маме, которая будет только рада. В деревню, как шутит муж. Это район города, состоящий сплошь из частной застройки, рядом лес, болота, мелкие озерца, буквально в двух шагах, вот без преувеличений. Летом цапли прилетают, дикие утки плодят выводки в болотных камышах. И называется это недоразумение, воняющее навозом и близлежащим заводом медпрепаратов, гордо и красиво – «Согласие». Земляки мои, читатели, должны знать.

Ну и вот, предстоят мне несколько дней одиночества. Я уже все распланировала. Вот. Приду с работы, сразу спать. Просто, потому что хочется. Ведь не надо ничего готовить, никого кормить. Свекр и сам может о себе позаботиться, он самостоятельный, один не пропадет. Саму меня в это время от еды тошнит. Часиков до 12-ти я хорошенько высплюсь, потом перекушу чего-нибудь из холодильника, чтобы унять зверский голод, что пробуждается во мне всегда ровно в 23 : 30. и в сееть! А там меня ждут! Красотищааа! Потом на пару часиков подремать перед работой. Потом подъем по будильнику, который я спрячу так, чтобы не сразу найти наощупь и который будет пищать, пока я все же не разлеплю красные глаза, чтобы его найти. Ну, вот, отключила, но черное дело свое он уже сделал, заставил меня подняться. Деваться некуда, снова в бой…

---

Поздняк метаться

Да и не пропадала я вовсе никуда, я все так же в дневниках, я слежу за записями, просто сама их не делаю. Это, скорее всего временное явление, может быть вскоре снова будет бум, ни дня без записи. И не сказать ведь, что писать не о чем. Мыслей всяких, событий может побольше, чем раньше. Много чего рассказывать и не стоит, зачем же проблемами то своими грузить всех подряд. На это есть особо близкие мне люди, которых я всегда готова загрузить просто до предела. А как вы думали? Дружишь с Лиомис – подставляй жилетку! Но это в письмах, это будто пошептаться с глазу на глаз. А так… вот шгаю я размашистым, чуть нестройным шагом, за краткий путь от дома до работы в голову приходят самые разные размышления, несомненно достойные засветиться в моем дневнике. Почему то именно в пути, по дороге, в движении легче всего отстраниться от мира, отделиться от тела, которое бредет, усталое. На автомате. И вот уже полностью сложился в голове пост, вплоть до единого словечка, до смайлика в нужных местах, даже вплоть до подобия отыгрыша типа *усмехнулась* или * почесала в затылке* но вот открыта ключом дверь, и на меня набрасывается маленький чертенок, дергает за одежду, отнимает сумку. Кажется, вот уложу ее спать через несколько часов, тогда посижу подольше. Но все таки именно это запишу. Но вот проходят эти несколько часов, и все, надуманное по дороге кажется уже совсем не важным, блеклым. Не стоящим особого внимания, вот как предыдущий пост. А уж перед перспективой урезать себе пару часов драгоценного сна, важнейшее для меня удовольствие, единственное в жизни, в чем я не в силах себе отказать, так и вовсе кажется кощунственным. Вот так вот просто и банально. Мы уже взрослые занятые люди. Времени катастрофически не хватает. Нет, его хватает впритык, и на все, кроме себя. Вот так просто. Наверное, если было очень уж горячее желание, то и время нашлось бы. Сейчас вот в гости пришла «нянька», мужа тетка, и пару-тройку часов я абсолютно свободна. Свобода… это по следующей теме.

Это запоздалый ответ Тигре, по телефону ведь всего не скажешь. Просто не сразу на ум приходят нужные слова, а потом уже «поздняк метаться». Это, пожалуй, было самым светлым и радостным событием за последние две недели. Кэлен позвонила. И будто солнышко заглянуло в окно поздним вечером. Тигренок, Солнышко! Спасибо тебе еще раз огромное! Это перекрывает все передряги, которые я пережила, и которые еще предстоит пережить.

Но и это в следующий пост.

---

Почти как в сети

Младенцы все одинаковы. Нет, конечно же различия очень заметны. Ведь у всех родители разные, разные выражения мордашек. У кого недовольная, грустная, у кого сосредоточенно-серьезная, или безмятежно-счастливая. Но один и тот же блуждающий взгляд, одинаково трогательно морщат носики, одинаково улыбаются. Потому что душа у всех одинакова. Чистый лист. Позже, когда детки подрастают, различия в характерах уже видны, и хоть лица у малышей все еще похожи, но сквозь громадные глазенки уже глядит у каждого своя душа. С течением времени душа все более и более влияет на черты лица, подстраивая под свои нужды, видоизменяя. Наиболее ярко индивидуальность начинает проявляться уже у подростков. И хоть черты лица еще детские, еще нежна и тонка кожа, но и они не в силах скрыть гадливое выражение, если характер скверный. Или наоборот, не в силах сокрыть недетский уже ум в еще незрелом теле. Но вот еще время проходит. Душа все более властно рисует на лице нужные черты, отпечатывается морщинами, застывают определенной маской мышцы. А ведь полотно недолговечно. И время снова делает всех одинаковыми, стирая и обесцвечивая, обезличивая такие разные лица. Очень интересно примечать, как проглядывает юношеский задор в глазах у зрелых людей, лет 40 – 50. им еще трудно поверить, что все, что видно собеседнику, это лишь юношеский задор в глазах. Кто-то уже осознал, и доживает последнее с потухшим взглядом, неодобрительно косятся на тех, у кого еще все впереди, ворчат, пытаются заставить себя уважать. Кто то еще продолжает молодиться, пытаясь флиртовать с молодыми. Жалкое зрелище. А некоторые, прекрасно все осознавая, тем не менее находят что это забавно и смешно – постаревшее лицо, лысеющий лоб, ослабшее зрение… доводилось мне общаться пару раз с одним любопытным человеком. Шеф попросил одного бывалого человека объяснить неразумной и неопытной мне, почему плоттер, собака китайская, глючит по страшному, застревая на пол дороги, тварь, портит пленку, режет как многоугольник плавные кривые и вообще, ведет себя, подлюка, весьма капризно, лишь бы не работать! Так, все… спокойнее… *медленно вдохнула и выдохнула* бывалый человек тоже ушел так и не разобрав, в чем тут дело, хотя советов полезных надавал кучу, обещал разобраться, в Интернете драйверов поискать, и выполнил обещанное, за что ему и горячая моя благодарность. Да дело то не плоттере, а в приятных минутах общения с интеллигентным остроумным человеком, когда совершенно не чувствовалось ни разницы в возрасте, ни в поле, ни в положении. Просто диалог двух существ. Почти как в сети.