Все.
Нет меня.
Вся где-то там, в дебрях лихорадочных раздумий, великолепных планов и смутных сомнений. Еще не научилась работать на работе, а дома отдыхать. И потому в голове крутятся всевозможные решения планировки, цветовой гаммы и тому подобные абстрактные понятия. А как только оказываюсь там, все гениальные идеи забываются напрочь.
Все равно работать приходится дома. Но компьютер мне обещали поставить в скором времени. Там уже есть деве девчонки – художницы. Тоже дизайнеры. Им тоже обещали компьютеры. В скором времени. Полтора года назад это было. Выводы напрашиваются сами собой. Еще им обещали давать делать интерьеры. Посадили расписывать тарелки и столики. Смутные сомнения терзают все сильнее.
Все.
Нет меня.
В сети - точно нет. А потому скучаю отчаянно. Не по сети, нет. По людям. Очень, очень я по всем скучаю.
Эххх……
Ночь.
Заставляет помчаться вприпрыжку.
Споткнуться,
Упасть,
Затаиться как мышка.
Выходить из дома, когда едва брезжит рассвет – это здорово. Правда. Ласковый легкий морозец охватил стылыми ладонями обе щеки и прогнал липкую дремоту получше ледяной воды из под крана и крепчайшего кофе. Не люблю кофе. Принимаю его как лекарство по мере надобности. Как средство против сна. Не помогает. Но что-то на замену кофе придумать трудно, а потому приходится его пить, давиться и морщиться от чрезмерной горечи. Перестаралась, как всегда.
Утешает одно. То, что я сейчас сделала, не сможет никто на работе. Говнястый, вообще-то интерьерчик, ничего оригинального, но и так там не может никто. Нарисовать – пожалуйста, а вот трехмерку простроить – вряд ли. А значит лишней не буду. Это не отметает всех сомнений, но несколько утешает все же.
А! Еще Мариночка художница меня просто обласкала. Не поверила, что я замужем и дала мне на вид лет двадцать. Я была просто на седьмом небе от счастья и теперь люблю ее больше всех. Но это значит – все. Все уже. Когда в шестнадцать лет мне давали тринадцать – это угнетало.
Человек начинает стареть тогда, когда начинает молодиться.
О, нет, я полна сил, как никогда, я молода и умею нравиться. Все дело в менталитете. Теперь уже он никогда не измениться. Я могу только совершенствовать до бесконечности все навыки, что приобрела когда-то. Но меняться, расти - это уже все. Меня очень трудно будет убедить взглянуть на мир по новому. А это значит все.